Меню сайта

А. Безыменский "Комсомольцам Москвы и Питера".

11 (24) июня 1917 года состоялось учредительное собрание Московского Союза молодежи при МК РСДРП (б). И в июне 1922 года комсомольцы Москвы отмечали 5 летие создание своей организации. Этому событию были посвящены стихи, которые были напечатаны в газете «Юный Коммунист» №10-12, июль 1922 г., органа ЦК РКСМ. (Грамматика соблюдена того времени):

Пять лет под знаком Комсомола
России, вспрянувшей от сна,
Мы на знаменах – серп и молот,
Мы под знаменами – весна.
Пять лет за нами, в нас и с нами!
Но павших жертв живая тень
На миг да склонит наше знамя
В сегодняшний солнцеточащий день.
И снова выше, выше, выше!
В их смерти - радости зовет:
Не нашей-ль молодостью вышит
Октябрьский меч и боль побед?
Пять лет! Ах, вот они, тут, рядом:
Гремят, хохочут, говорят,
И всей душою, мыслью, взглядом
Уходишь в их глубинный взгляд.
О, ты, под знаком бурь рожденный,
Земли замерзший ледоход –
Октябрьский, солнцебетонный,
Семнадцатый грозный год!
Не мы - ль с рабочими полками,
С тобою, вставшим на дыбы,
Над миром взвили это знамя
Не остывающей борьбы?
Ты, восемнадцатый! Ты с гневом
Зерном кровавым в грудь земли
Бросал нас горстью, чтоб с посевым
Мы красной новью расцвели.
О, вы, о наши комсомольцы,
В грязи, в лохмотьях, без еды,
Душой плескающие солнце
На дум расцветшие цветы!
Двадцатый! Помнишь ли, дружище,
Как мы в порыве трудовом
России солнечной и нищей
Плечами воздвигали дом?
Нескладные мы клали срубы,
Их каждый сердцем обточил;
Вбивали мы не гвозди – зубы,
Скрепляли кровью кирпичи.
А двадцать первый? Темный инок,
Под звук молитвенный весь день
Точивший – клинок, давший – рынок
И когти жадные везде!
Но нет! В груди не даром солнце!
Все той же грозною волной
Мы дети фабрик – комсомольцы,
Проходим год двадцать второй.
Пять лет… А будут сотни новых!
Не нам, растущим по пути…
И мы готовы, да – готовы
Идти и гибнуть, но – идти!
Идти под знаком Комсомола
Дорога нам всегда ясна!
Мы на знаменах – серп и молот,
Мы под знаменами – весна.

Геннадий Львов. Работа у нас такая.

Из путевого блокнота инструктора ЦК ВЛКСМ (70-е годы)

"Работа у нас такая..."
Вы помните песни слова?
Там, кажется, всем, кто летает,
Инструктора садят сперва.

У нас же в любую стужу
Идешь ты на взлет один,
Один в облаках, где души
Аллахов, богов и людин.

Работа у нас такая
Во сне не дает уснуть.
Поверьте совсем не простая
В ней радость есть, горе, уют.

Работа у нас такая:
Мысль бросить ее не дает,
Хоть руки порой отбивает,
А все же идешь на взлет.

И снова в будущем море
Людских отношений, страстей,
Находишь причину, и в горе
Становятся люди сильней.

Работа у нас такая
Немногие знают о ней
Мы в мыслях одних "витаем",
Другим же - хуже чертей.

Однако, представишь все же,
Что правда с тобой идет
Для тех, кто честней и тверже,
И хочется снова в полет.

Сегодня в Москве обедал,
А ужинал в Алма-Ате.
Потом в Ташкент перееду,
А следом - рассвет в тайге.

Работа у нас такая...
Идею в мозги всадить
Людей молодых, не взирая
На трудности, неврастенит...

Хоть трудно порой проверить,
А все-таки есть мечта,
Что люди в тебя поверят,
Поймут, не глядя в уста.

Работа у нас такая...
Учить молодых "летать".
Без крыльев, не забывая,
Чем выше, тем проще упасть.

Работа у нас такая...
Идею в броню одеть,
От тех, кто еще хватает
Все в жизни, плюя на всех.

Работа у нас такая...
Не зная порою сна,
Хранить чистоту мирозданья
И судьбы людей - от зла.

И если в пути когда-то
Вы встретите нас в беде,
То знайте - эти солдаты
Идут не по легкой стезе.

Работа у нас такая...
Награды не нам дают.
И только для всех простая
Улыбка из добрых уст.

Пройдешь много лет по жизни,
Окинешь ее и вдруг
Представишь: ведь скольким жизням
Ты свой человек и друг.

Работа у нас такая...
В ней нет ни расценок, ни норм,
Туда и сюда летаешь,
Бросает, как в сильный шторм.

Вот для такой работы –
Людям полезным быть,
Учим других в полетах
Правильным курсом плыть.

Кроме сверхсильных моторов,
"Ангелов" в сферах любых,
Есть еще люди, которым
помощь нужна не святых.

Львов Геннадий Николаевич. Быть человеком, верить в красоту.

МОЕ НАСЛЕДСТВО
В наследство мне отец оставил
Несметные богатства:
простоту
И самые священные
из правил –
Быть человеком, верить
в красоту.
Да, в красоту! Людей,
их мыслей тоже
И в красоту вещей,
но отбирая строже.
Крупицами учил златое
добывать,
Быть мягче к людям
и дурное гнать.
Всегда, где нужно, слабым
помогать,
Уметь судьбы удары
отбивать,
Но не стремиться... "с неба
звезд хватать".

* * *

Я много раз бывал в командировках
Из каждой, верьте, привозил
Желанье вновь лететь без оговорки,
Как тот моряк, что год без моря жил.

Порою, правда, промелькнет в мозгу:
Что надоело, все одно и тоже.
Но тут же соберешься и в "дугу"
Согнешь и мысль, и нервы строже.

Для нас действительно бывает
Надоедают повторенья,
Но люди, - те, кого встречаем,
Они ведь разные творенья.

Для них несете вы как бог,
И свет, и радость, и надежду.
Так значит... в тысячный полет
Бери билет и чемодан с одеждой.

* * *

Часто, побывав в командировке,
Распознав весь механизм дерьма,
Мы, краснея, говорим скороговоркой
Виноватым людям: наша, мол, вина.

В их же адрес только комплименты.
Притворясь, продолжаем врать,
Говорить "спасибо" беспредметно,
Извиняться, ранги соблюдать.
(Дескать, есть отдельные моменты)
Хочется значительной работы,
Хочется, узнав подходы впредь
Выжечь все, что вызывает рвоту,
Так как, дальше уж нельзя терпеть.

Не рядить в словесные одежды,
Прямоту и принцип своих чувств
Требовать, а не просить с надеждой,
Даже если пригрозят: в "прокруст".

* * *
Я говорил себе: "Не стану
О Средней Азии писать
Ведь многосложность Туркестана
Словами трудно передать.

И резкость рубаи Омар Хайяма,
И прелесть "Гули" - Навои,
И глубину - в стихах Гуляма
И мудрость мысли Низами.

И радость новых поколений
И прелесть всю "Ок ёл" друзей,
И хлопка белого цветенье,
И ширь разбуженных степей.

И трудность наций отношений
И новь всю в старой махале.
И в людях море изменений,
И современность... в ишаке

Ало Ходжаев. 90-летие ВЛКСМ. Стихи.

К 90-летнему юбилею комсомола
Сегодня комсомолу - 90,
Но нет фанфар и праздничных газет,
И вновь встаёт вопрос пред нами остро -
Он доброй памяти достоин, или нет?

Давать оценку - трудная задача,
Ведь речь идёт, по сути, о судьбе
Трёх поколений. Говоря иначе,
Мы им даём оценку и себе.

Нам - 90! Возраст, ох, немалый.
О стариках обычно говорят:
"Согбенный, равнодушный и усталый
Под тяжестью ошибок и наград".

Но мы не старики, и изначально
Наш гимн: "Любовь, комсомол и весна!",
Так почему должны мы быть в печали,
И только прошлым жить в объятьях сна?

Теперь мы вызываем раздраженье,
Иронию у многих, нам назло,
А у иных - печаль и сожаленье,
Что время безвозвратно утекло.

Сочувствие - у третьих, пониманье,
Что долгий путь извилист и непрост,
Что не бывать прогрессу без исканий,
Что к будущему нужно строить мост.

Таким мостом, надёжным, прочным, мощным,
Был комсомол - связавший нас союз.
Но идеал тех лет уже отброшен,
Другая цель у молодых и вкус.

Так неужели прожили мы даром,
И нет нам оправданья и хвалы,
И наша участь - быть больным и старым,
Достойным лишь презренья и хулы?

Но нет же, нет, - при всех ошибках явных -
(В те времена их не могло не быть!) -
Стране нужны мы были в самом главном -
Мы помогали молодёжи жить

Осознанно, ответственно и ярко,
Не прожигая понапрасну суть.
На волнах жизни не теряя якорь,
И не приемля пенистую муть.

Мы были вдохновенны и азартны
В работе, в увлеченьях, и в страстях,
В науке, в спорте, и на службе ратной,
В походных песнях, в пламенных стихах.

Корчагины, Гагарины и Зои -
Нет, не случайны эти имена!
Недаром с нами занимались зори
И многого достигла вся страна.

Не всё сложилось и не всё свершилось -
Вина в вождях, в вожжах, и в удилах.
А мы сдаём истории на милость -
На самый высший суд - свои дела.

Чтоб плевла отделить от полных зёрен,
И чтоб над всем не нависала тень,
Не замутить чтоб ясность в нашем взоре
На прошлое и каждый новый день.

Всё лучшее, что было, помнить надо -
С достоинством, чтоб сердцем не стареть.
Нам 90! Но в душе мы млады
И комсомол всегда нас будет греть!

Я убеждён - когда придёт столетье,
А может - через 200 - 300 лет,
Потомки и отметят и приветят
Наш комсомол, его лучистый свет!
Ало М.Ходжаев. 2008г.

Селянин Федор Тимофеевич
- Легенда уральского комсомола, горняк и юрист, исследователь и историк, сказочник и поэт-строитель Качканара

СТРОЙОТРЯДОВЦАМ
Знаю сам: не из этой я стаи
И не нею свой путь долечу,
Но как только она пролетает,
Вслед за стаей умчаться хочу...
Где костры глухомань разжигает,
Где белеют палаток ряды,
Там и наша дорога крутая;
Там и мы навсегда молоды!
Не пугают нас ветры тугие
И бескрайность таежных болот,
Комсомольцев, друзья дорогие,
Даже старость и та не берет,
"Что вы сделали?" - Родина спросит,
Мы в ответ: "Города возвели!"
Комсомольские честные взносы
В наше общее дело внесли!
РОВЕСНИКУ
На небе звезд хрустальных россыпь,
Едва задень - и зазвенит.
Не по годам на смену взрослым
Мы шли в отроческие дни.
Не по годам на плечи бремя
Нам возложила, друг, страна.
И не забыть вовеки время,
Что нам отмерила война.
Казалось, крепь, что мы носили,
Чтоб своды в шахте подпереть,
Была опорою России,
Опорою отцовской силе,
Принявшей смерть,
Поправшей смерть!
На небе звезд хрустальных россыпь,
Едва задень - и зазвенит.
Пусть человек не будет взрослым
В свои отроческие дни.

Потемкина Тамара Викторовна
Стихи из сборника "Многоликость судьбы "ВССО - 45

Мой родной кабинет на Колпачном,
Не была у тебя двадцать лет…
В целом жизнь оказалась удачной,
Впрочем, не обошлось и без бед.

Но тебе я всегда влагодарна
За науку работать и жить,
Не бояться любого заданья,
Быть собой, побеждать и дружить.

СТРОЙОТРЯДОВСКАЯ ПЕСНЯ
Как когда-то мои бабушки и деды,
Как недавно мой отец и моя мать,
Я сегодня в стройотряде тоже еду,
Обустраивать страну и поднимать.

ПРИПЕВ:
И снова будет до пота работа,
И будут жаркие споры в ночи.
Любви навеки и дружбе до гроба
Нас, стройотряд дорогой, научи.

Воздвигаем мы дома, дороги тянем.
Ветеранам помогаем. И я рад,
Жизнь не зря моя проходит, и я знаю,
Что и внуков провожу я в стройотряд.

ПРИПЕВ:
И снова будет до пота работа,
И будут песни звучать до зари.
Любовь навеки и дружбу до гроба
Ты, стройотряд дорогой, подари.

Ильинский Игорь Михайлович
В тайге
1

За высотою - высота,
Но все не та, но все не та...
А та, к которой я стремлюсь,
Лежит за облаками.
Дойду ли?
Я еще креплюсь -
Ведь я надеждой ранен...
Но ливнями иссеченный,
Как саблями в бою,
Паду однажды вечером
Я в ржавую хвою...
2
Усталый и измотанный
К тебе в Москву приеду я...
Приеду, не приеду ли,
Но я тебе поведаю
Про те дороги трудные,
Где километр длинною в день.
На сотни верст -
Ни хутора,
Ни деревень.
Лишь ночь и день.
Так - ночь и день...
Здесь, мною потревожена,
Ворчит тайга недобрая.
Здесь тропок не проложено
И хныкать не положено.
Здесь помощь не придет к тебе
Хоть сколько ни проси.
А я устал в немой борьбе,
Я выбился из сил...
Здесь каждый день,
Как будто вечность.
И никаких надежд на встречу...
А ночью рык звериный будит...
Здесь звери злые, словно люди.
3
...А между нами километры
А между нами злые ветры.
И хрупкий, как надежда, мост
Из разнапрасных пылких грез...
И чьи-то пакостные руки,
И чьи-то сладостные губы...
И ревности разлучной муки...
И ум мой, как насильник грубый...
И горы, горы, горы, горы...
Захлебываюсь в гордом горе!
Я выбился совсем из сил...
Любимая, спаси!.. спаси...
Но слышу: "Горе задуши!
Убей печаль своей души!
Возьми у зверя ярость.
Возьми у неба ясность.
У ветра легкость попроси.
Займи у рек бурливых сил...
Да будет посохом любовь!
Не падай, гордым будь,
Как прежде.
Пускай избиты ноги в кровь -
Не изменяй своей надежде..."
И я встаю...
Веди, Мечта!
Вперед, вперед, упрямец
Страстный!
И снова странствий маета,
И снова бой, и день ненастный...
За высотою - высота...
О, счастье! Все еще не та!

Михаил Светлов. КОМСОМОЛ

1

Трубы, солнцем сожженные,
Хрипло дымят в закат.
Думаешь: легко Джону
У станка?

Льет завод расплавленный камень...
Видишь: молот - и ему лень...
Где же Джону с двумя руками
По двенадцать часов в день?

2

Джон в восемнадцать лет
Первый бунтарь в заводе...
Забастовочный комитет
Сегодня митинг проводит.

Мутно-свинцовую грязь
Трубы устали выбрасывать,
Сегодня в заводе праздник
Пролетарский,
Классовый.

3

Крылья зарев машут вдалеке,
Осторожный выстрел эхом пойман,
А у Васьки в сжатом кулаке
Пять смертей затиснуты в обойму.

В темный час ленивая изба
Красный флаг напялила с опаской...
От идущей нечисти избавь,
Революция антихристова, Ваську!

Под папахой мокнет черный чуб,
Бьется взгляд, простреленный навылет.
Сумерки, прилипшие к плечу,
Вместе с Васькой думу затаили.

Стынет день в замерзшей синеве,
Пляшет дружно хоровод снежинок,
Да читает окровавленный завет
Ветер - непослушный инок.

4

Джоном получен приказ
Собрать молодежь завода...
Каменной шее станка
Джон свои руки отдал.

Джона года
Ждали машины...
Если надо, душу отдаст
В порядке партийной дисциплины.

5

Месяц в небе задумчив и строг.
Стелет синий ковер на порог,
У порога месяц прочел
Незнакомое: "Комсомол".
Ветер гладит и чешет сосну,
Хорошо бы сосне соснуть...
Чью-то грусть сберегла тишина...
Хорошо бы Ваське узнать,
Хорошо бы винтовку с плеч,
Под лучи голубые лечь.

6

Джон и Васька вдвоем идут...
В небе, на туче прохожей,
Пятигранную стелет звезду
Коминтерн Молодежи...
1921
Михаил Светлов. Собрание сочинений в 3-х т.
Москва: Художественная литература, 1974.

Эдуард Багрицкий СМЕРТЬ ПИОНЕРКИ
Грозою освеженный
Подрагивает лист
Ах, пеночки зеленой
Двухоборотный свист!

Валя, Валентина,
Что с тобой теперь?
Белая палата,
Крашеная дверь.
Тоньше паутины
Из-под кожи щек
Тлеет скарлатины
Смертный огонек.

Говорить не можешь -
Губы горячи.
Над тобой колдуют
Умные врачи.
Гладят бедный ежик
Стриженых волос.
Валя, Валентина,
Что с тобой стряслось?
Воздух воспаленный,
Черная трава.
Почему от зноя
Ноет голова?
Почему теснится
В подъязычье стон?
Почему ресницы
Обдувает сон?

Двери отворяются.
(Спать. Спать. Спать.)
Над тобой склоняется
Плачущая мать:

Валенька, Валюша!
Тягостно в избе.
Я крестильный крестик
Принесла тебе.
Все хозяйство брошено,
Не поправишь враз,
Грязь не по-хорошему
В горницах у нас.
Куры не закрыты,
Свиньи без корыта;
И мычит корова
С голоду сердито.
Не противься ж, Валенька,
Он тебя не съест,
Золоченый, маленький,
Твой крестильный крест.

На щеке помятой
Длинная слеза...
А в больничных окнах
Движется гроза.

Открывает Валя
Смутные глаза.

От морей ревучих
Пасмурной страны
Наплывают тучи,
Ливнями полны.

Над больничным садом,
Вытянувшись в ряд,
За густым отрядом
Движется отряд.
Молнии, как галстуки,
По ветру летят.

В дождевом сиянье
Облачных слоев
Словно очертанье
Тысячи голов.

Рухнула плотина -
И выходят в бой
Блузы из сатина
В синьке грозовой.

Трубы. Трубы. Трубы
Подымают вой.
Над больничным садом,
Над водой озер,
Движутся отряды
На вечерний сбор.

Заслоняют свет они
(Даль черным-черна),
Пионеры Кунцева,
Пионеры Сетуни,
Пионеры фабрики Ногина.

А внизу, склоненная
Изнывает мать:
Детские ладони
Ей не целовать.
Духотой спаленных
Губ не освежить -
Валентине больше
Не придется жить.

- Я ль не собирала
Для тебя добро?
Шелковые платья,
Мех да серебро,
Я ли не копила,
Ночи не спала,
Все коров доила,
Птицу стерегла,-
Чтоб было приданое,
Крепкое, недраное,
Чтоб фата к лицу -
Как пойдешь к венцу!
Не противься ж, Валенька!
Он тебя не съест,
Золоченый, маленький,
Твой крестильный крест.

Пусть звучат постылые,
Скудные слова -
Не погибла молодость,
Молодость жива!

Нас водила молодость
В сабельный поход,
Нас бросала молодость
На кронштадтский лед.

Боевые лошади
Уносили нас,
На широкой площади
Убивали нас.

Но в крови горячечной
Подымались мы,
Но глаза незрячие
Открывали мы.

Возникай содружество
Ворона с бойцом -
Укрепляйся, мужество,
Сталью и свинцом.

Чтоб земля суровая
Кровью истекла,
Чтобы юность новая
Из костей взошла.

Чтобы в этом крохотном
Теле - навсегда
Пела наша молодость,
Как весной вода.

Валя, Валентина,
Видишь - на юру
Базовое знамя
Вьется по шнуру.

Красное полотнище
Вьется над бугром.
"Валя, будь готова!" -
Восклицает гром.

В прозелень лужайки
Капли как польют!
Валя в синей майке
Отдает салют.

Тихо подымается,
Призрачно-легка,
Над больничной койкой
Детская рука.

"Я всегда готова!" -
Слышится окрест.
На плетеный коврик
Упадает крест.
И потом бессильная
Валится рука
В пухлые подушки,
В мякоть тюфяка.

А в больничных окнах
Синее тепло,
От большого солнца
В комнате светло.

И, припав к постели.
Изнывает мать.

За оградой пеночкам
Нынче благодать.

Вот и все!

Но песня
Не согласна ждать.

Возникает песня
В болтовне ребят.

Подымает песню
На голос отряд.

И выходит песня
С топотом шагов

В мир, открытый настежь
Бешенству ветров.
990.

Михаил Светлов. ГРЕНАДА

Мы ехали шагом,
Мы мчались в боях,
И "Яблочко"-песню
Держали в зубах.
Ах, песенку эту
Доныне хранит
Трава молодая -
Степной малахит.

Но песню иную
О дальней земле
Возил мой приятель
С собою в седле.
Он пел, озирая
Родные края:
"Гренада, Гренада,
Гренада моя!"

Он песенку эту
Твердил наизусть...
Откуда у хлопца
Испанская грусть?
Ответь, Александровск,
И, Харьков, ответь:
Давно ль по-испански
Вы начали петь?

Скажи мне, Украйна,
Не в этой ли ржи
Тараса Шевченко
Папаха лежит?
Откуда ж, приятель,
Песня твоя:
"Гренада, Гренада,
Гренада моя"?

Он медлит с ответом,
Мечтатель-хохол:
- Братишка! Гренаду
Я в книге нашел.
Красивое имя,
Высокая честь -
Гренадская волость
В Испании есть!

Я хату покинул,
Пошел воевать,
Чтоб землю в Гренаде
Крестьянам отдать.
Прощайте, родные,
Прощайте, друзья -
"Гренада, Гренада,
Гренада моя!"

Мы мчались, мечтая
Постичь поскорей
Грамматику боя -
Язык батарей.
Восход подымался
И падал опять,
И лошадь устала
Степями скакать.

Но "Яблочко"-песню
Играл эскадрон
Смычками страданий
На скрипках времен...
Где же, приятель,
Песня твоя:
"Гренада, Гренада,
Гренада моя"?

Пробитое тело
Наземь сползло,
Товарищ впервые
Оставил седло.
Я видел: над трупом
Склонилась луна,
И мертвые губы
Шепнули "Грена..."

Да. В дальнюю область,
В заоблачный плес
Ушел мой приятель
И песню унес.
С тех пор не слыхали
Родные края:
"Гренада, Гренада,
Гренада моя!"

Отряд не заметил
Потери бойца,
И "Яблочко"-песню
Допел до конца.
Лишь по небу тихо
Сползла погодя
На бархат заката
Слезинка дождя...

Новые песни
Придумала жизнь...
Не надо, ребята,
О песне тужить.
Не надо, не надо,
Не надо, друзья...
Гренада, Гренада,
Гренада моя!
1926
Русская советская поэзия.
Москва: Художественная литература, 1990.

Ян Бауман. Юные коммунары

Раньше нас в тюрьмах томили
За стремление к светлой дали,
Но теперь свободны стали
Мы в стране родной.

Прежде нам привить старались
Дух покорности, смиренья.
Нынче ищем единенья
В школе трудовой.

Мы бок о бок с старшим братом
Революцию свершили,
Много крови уж пролили,
Крови молодой.

А в борьбе за власть советов
И вперед мы стойки будем,
Павших братьев не забудем
В схватке боевой.

Уж недолго до победы
Над корыстным старым светом:
Красным трудовым Советом
Обновится новый строй.

И настанет время мира,
Трудовой коммуны время,
И продолжит наше племя
Путь ученья свой.
1920

Герасим Фейгин Красная молодежь

Мы пойдем без страха, мы пойдем без дрожи,
Мы пойдем навстречу грозному врагу,
Дело угнетенных ө дело молодежи,
Горе, кто на чуждом черном берегу!
Мы собьем запоры? Мы сметем преграды,
Все мы вдохновились красною борьбой...
Жизнь на баррикады! Все в последний бой!
Смерть в жестокой битве ярче и моложе
Тусклого бессилья жалких стариков,
Шире же дорогу красной молодежи
К счастью без запоров, к жизни без оков!
1921

Иван Бурсов О мужестве

Мы его познавали,
Душой замирая:
На широком, как снежная даль
Полотне
Проносилось оно
В черной бурке Чапая
На лихом
Удила закусившем коне.
Мы в волненье кусали горячие губы.
Нам хотелось труда...
Нам хотелось помочь...
За бревенчатой стенкой
Колхозного клуба
Проплывала
Гречихой пропахшая ночь.
До утра
Мы ворочались в мягких постелях.
В сны
Врывалась в буденновке
Юность отцов.
...Может, в эти минуты
Рождались Гастелло
Из вихрастых мечтателей-сорванцов.
1959

Сергей Малахов В детском доме

Я один. Ни отца у меня, ни матери.
Только твой я, Республика, сын.
Ой, куда вы?.. куда вы?.. –
Прямо к кровати.
Солнечные усы.
Ой, как босые щекочут пятки,
Тормошат пушистые волосы сна!
А потом на улицу без оглядки,
Прыгая через нас.
К окнам – шумною детской оравой.
Пусть восторги глаз серебрят.
А на площади, от знамен кудрявой, -
25 октября.
Там Октябрь, звенящий славою
Солнечных, гордых лет.
Но что это?..
И – меркнут церковные главы
И скрываются в осенней мгле.
И как будто плакатов не было.
Будто спрятали день за ведро.
И по черному барабану неба
Тревожная пулеметная дробь.
Стук калитки. И крик мой: «Папа!»,
И внезапная дрожь лица,
И опущенный молчаливо на пол
Согнутый труп отца.
И из глаз неподвижных – бездна,
И холодная мертвая тьма,
И мучительным криком срезанная,
Бьющаяся по полу мать.
Снова свет, и опять на моей кровати
Вздрагивающие пушистые усы,
Ни отца у меня, ни матери,
Только твой я, Республика, сын.
1920

Иван Булатов Я

Я – юноша рабочий,
Я – пламя и пожар,
Вселенной новый зодчий
Великий коммунар!!!
Со мной идет свобода,
Свобода и любовь,
Я – друг и сын народа,
Я – радостная новь!
В бою суровом драться
Зову я каждый час
За равенство и братство
Среди народных масс!
Я – юноша рабочий,
Великий коммунар.
Я – мира новый зодчий,
Я – пламя! Я - пожар!
1922

Лебедев-Кумач В. КОМСОМОЛЬСКИЙ БИЛЕТ

Комсомольский билет, комсомольский билет,
Ты у сердца согрет молодого,
Там, где спрятан заветный девичий портрет
Да от матери нежное слово.
Все мечты, все, что было, что будет и есть,
Все, что нас согревает на свете,
Нашей юности цвет, нашей Родины честь -
Все слилось в комсомольском билете.
Пионерских костров золотая зола,
Необъятные наши просторы,
Наша школа, где крепкая дружба росла,
Комсомольские жаркие споры.
Вечеринки, собранья и ночи без сна,
И любовь, и работа большая...
Комсомольский билет - это наша страна,
Это молодость наша родная.
В гимнастерке походной у сердца согрет,
Верный спутник отваги и чести,
Ты на подвиг зовешь, комсомольский билет,
Неустанно вызываешь о мести.
Ты как совесть живая с бойцом говоришь,
Слыша сердца биенье любое,
Прословляешь героев и трусов клеймишь,
Вдохновляешь для смертного боя.
Комсомольцы всегда и везде впереди,
Не дают они клятвы впустую,
Как святыню, они берегут на груди
Комсомольскую книжку простую.
Без победы ни жизни, ни радости нет,
Ни свободы, ни дома родного...
Комсомольский билет, ты у сердца согрет,
Ты у сердца согрет молодого!
1940

Александр Жаров. Ленин на третьем съезде РКСМ

Пришедшие
Из всех углов страны,
С фронтов, с заводов,
Из глухих селений,
Мы были
В первый миг ослеплены,
Оглушены,
Когда сказали:
-Ленин!

Не передать
Ни радости такой,
Ни клекота
Рукоплесканий жгучих…
К эстраде
Сгрудились мы
Тысячной толпой.
Зал грохотал
Овацией могучей.

Товарищ Ленин
Руку поднимал,
Молил пощады!..
Но «пощада» - мимо!
И, осажденный радостью, стоял
Он перед лагерем
Неумолимым…

- Скажи. Ильич,
Что делать нам с собой,
С сердцами,
Вдребезги готовым разбиться!
В боях мы были.
Вновь готовы в бой!.. –
А он нахмурился
И вдруг сказал:
- Учиться!

- Учиться? Что?
Мы землю на дыбы
Поставим,
Как взбешенную тигрицу!.. –
А он:
- Не отрываясь от борьбы,
Учиться,
И учиться!..
И учиться!..

- Учиться!.. Как?!
Великий командир,
В стране
Дела найдутся… поважнее. –
А он свое:
О том, что новый мир
Без знанья мы
Построить не сумеем!..

Ильич спокоен.
Снова и опять
Слова: мораль,..
Труддисциплина…
Знанья…
О том,
Что надо смену воспитать
В коммунистическом
соревнованье.

…Мы этих слов
Не слышали вовек…
Они сложны,
Слова простые эти.
Не знали мы,
Что может человек
Так зорко разглядеть
Пути столетья.

Простой… Родной…
Лицо… Часы… Жилет…
В руке листок.
На нем рисунок: школа…
И в этот день
Он на десятки лет
Нам написал
Программу
Комсомола.
1926 г

Адольф Дихтярь Весна

Снега чернеют талые.
По берегу реки
Идут
Усталые
Латышские стрелки.
Строптивый,
Иртышский,
Казачий Павлодар,
ты видел,
Чтоб латышский
Стрелок
Рыдал!
Он выдержит.
Он выдюжит,
В кровь губы искусав!
«Нас беляки не вырежут,
Товарищ комиссар!..»

А ветры по оврагам
Плачут навзрыд.
Суровым красным флагом
Гроб
Накрыт.
И больше комиссару
Не надо ничего.
И по земному шару
Идти нам без него.

Вновь
Смерть грозит кому-то,
Но смерти вопреки
Сквозь смерть
Идут в коммуну
Латышские стрелки.
Звучит над снегом талым,
Над черною рекой:
«С интернационалом
Воспрянет род людской!»
1965 г.

Алексей Сурков Шестой

Хорошие были ребята:
Кремневые, на подбор.

Трава на тропе примята,
Зарос лопухами двор.
Синеет в траве колокольчик.
Кузнечик стрижет в тишине.
Переглянулись молча
И молча встали к стене.

Хорошие были ребята:
Кронштадские. Моряки.

Одетый медью заката,
Конвой подровнял штыки.
Подул ветерок с заречья,
И сразу стало свежо.
В высокой траве кузнечик
Стрижет себе да стрижет.

Хорошие были ребята,
Ребята были «на ять».

Замедленно падал пятый.
Шестой оставался стоять.
Шестой шатнулся сутуло
(Шаг в сторону, шаг назад)
И рыжему есаулу
Взглянул исподлобья в глаза.

Сказал, улыбаясь косо:
- И тут тебе не везет.
Ужо вот тебя матросы
Почище пустят в расход…

Упал на мягкую мяту
Под выстрелами в упор.

Хорошие были ребята:
Кремневые, на подбор.

1932 г.

Павел Кустов Питерский хлеб

Для Питера хлеб собирая,
Как нам предписал упродком,
Входил я в дома и сараи,
Прощупывал землю штыком.

Не выгоды собственной ради
Искал я припрятанный хлеб.
Я был рядовым в продотряде,
Мальчишка шестнадцати лет.

Нас плохо встречали. Еще бы!
К оружью тянулась рука,
Когда беспредельную злобу
Читал я в глазах кулака.

И были умильные рыльца.
Просили присесть на скамью.
«Да как же: Да что ж вы, кормильцы?
Да чем же кормить нам семью?»

Не веря в фальшивые слезы,
Отряд по усадьбе ходил
И где-то под слоем навоза
Пшеницу и рожь находил.

Мне хутор запомнился ладный,
Под мельницей шумный ручей.
И дядя мой, лавочник жадный,
Со связкой амбарных ключей.

Картуз порыжелый надвинув,
Рычал он, косясь на плетень:
«Ну я тебе, сукину сыну,
Припомню сегодняшний день!»

Мы к этим угрозам привыкли
И только смеялись: «Рычи!»
Но многие сверстники сникли
От вражеской пули в ночи.

И было нам лучшей наградой
За все испытанья тех лет –
Спасибо детей Петрограда
За присланный вовремя хлеб.
1957 г.

Игорь Волгин Девятнадцатый год

П.Антокольскому

Парни нецелованные гибнут
С удивленной детскостью в глазах.
И играю яростные гимны
Оркестранты в рваных сапогах.

Нас на дыбе губили.
Нас бросали в острог.
…Бьют копыта
кобыльи
В перехлесты дорог.

На бахчах в Богучарах
Сымут с нас сапоги.
…Эх, станковый с тачанки,
Сыпани,
Сыпани!
Так по коням,
по коням!
Вьются шляхи ужьем.
Эскадроны – по коням!
Батальоны – в ружье!
Ох, июльское лихо?
Пулевая гульба!
Занялась Завалиха?
И в огне Бугульма.

Как полночное диво,
Пляшет месяц в дыму.
...Убивают комдива,
Девятнадцать ему.

Девятнадцать неполных,
как неконченый бой.
О Россия! Запомни
Эту раннюю боль!

О Россия? Россия
В переплясе зарниц!
Полыхают разрывы
От границ до границ.

Так по коням, по коням,
Коли злость горяча!
И по царским погонам
Мы рубаем сплеча.
...А комдиву в двадцатом
Перекоп уж не брать.
О, как трудно ребятам
До зари умирать!

И звезда над комдивом
В три накала горит.
И гремит над комдивом,
Как салют, динамит.
Так по коням, по коням!
Мы идем под огнем.
Мы их в море загоним.
Мы их в землю вобьем!
Наша песнь не допета.
Нас никто не предаст.
И, как бурки, рассветы
За плечами у нас.
1966 г.

Владимир Савельев Матросы

Ну, что ты мне время,
Еще напророчишь!
За окнами пляшут безумные ночи,
За окнами вспышки
Врываются в темень,
И в муках рождается старая тема.
За кем-то послали…
Схватили кого-то…
Матросы гурьбой волокут пулеметы.
Матросы хохочут.
Ребята, куда вы?
За длинным рублем ли?
За громкой ли славой?
А может, за смертью
В сумятице боя?
Тогда и меня захватите с собою!
Доверьте мне в самые злые моменты
Хотя бы таскать пулеметные ленты.
Да что там!
Доверьте сквозь годы и даты
Хотя бы коснуться потертых бушлатов.
Пусть ломится в душу
С парадного входа
Набатно гудящее слово «свобода».
Пуская гимназистки
И светские льыицы
Сжимают в ладонях капризные лица.
Купцы и чинуши,
Сдвигая портьеры,
Пусть ждут казаков и господ офицеров,
Пусть хоть иконы по случаю снимут…
Матросы, я с вами душой,
А не с ними!
Мне с вами в атаках смыкаться плечами,
Курить у костров и дежурить ночами.
Гордиться примеркой
Чужих бескозырок,
бледнеть от ядреных морских
Подковырок.
И, высади дверь,
Громыхать по паркетам…
Но мне одному просыпаться с рассветом.
И вновь одному,
словно отчему дому,
вперед уходя, возвращаться к былому.
Туда, где в багрово мятущемся свете
Ни слов,
ни свинца не бросают на ветер.
Туда, где воззванья расклеены косо,
Где вы меня все-таки ждете, матросы!
Где, с крыш наклоняясь
И сбиваясь со счета,
свободе подводят итог пулеметы.
Свобода!
Мне большего счастья не надо,
Чем рухнуть ничком на ее баррикадах!..
1967 г.

Леонид КОРНИЛОВ

Нашей юности цвет, нашей родины честь
Я в прошлом веке смог бы вам помочь,
Зажег бы вас и делом, и глаголом.
Тогда и сам Есенин был не прочь,
«Задрав штаны, бежать за комсомолом».
Там … вместо леденцов – кронштадтский лед,
И целина о юности мечтала …
Тогда летела молодость вперед!
А нынче вдруг на обе захромала.
Сегодня по останкинской игле
Ей гонят в кровь тяжелое похмелье.
И будущее ходит по земле
На ощупь, словно в мрачном подземелье.
Два века разминулись на века.
Слабеет жизнь в разрывах поколений.
Сверженье комсомольского значка
Лишило юность радости свершений.
И не звучат сегодня имена.
А раньше и у юных было знамя.
И отчеств их не знавшая страна,
Гордилась молодыми именами.
В сердцах горячих бился пульс идей,
Когда дружил с адреналином пафос.
И не было надежнее людей
С размахом ГТО и ДОСААФа.
Они вошли в сиянии побед
В историю в космической рубахе.
На их плечах держался белый свет...
А нынче присосались олигархи.
И тянут кровь из скважин наших жил,
А нефть – из бывших комсомольских строек.
Союз Советских молодостью жил.
А молодость не может без героик.
И гвардия безусая еще
Предъявит счет кремлевским лицемерам.
И комсомольский выцветший значок
Вонзится в лацкан самозваной эры.
И в кризисах сдыхая мировых,
Мы все-таки прозрением спасемся,
Что космос жизни мертв без Кошевых–
Космодемьянских излучений солнца.

Татьяна Анипкина (Волгоград).

Это гордость твоя и моя
Как великой эпохи начало
Водопадом бушующих рек
Комсомолии звездная слава
Наполняет сегодняшний век.

Ни архивам, ни книгам, ни песням
Не объять громадье этих лет.
Ты великих вершин буревестник,
Комсомольский горячий билет!

Днепрогэс и амурские дали,
Освоенье глухой целины,
Непролазной тайги магистрали,
Испытания страшной войны…

Вы высот дорогих не сдавали
Ни в труде, ни в жестоком бою.
Силу духа везде проявляли,
Прославляя Отчизну свою.

Возрождали из пепла, разрухи
Город нашей судьбы Сталинград
Закаленные, крепкие руки
Самых смелых парней и девчат.

Молодежные звенья, бригады
Отправлялись на стройки, в поля,
Загоралась заря студотрядов…
Это гордость твоя и моя.

Не утрачен в теперешней жизни
Мудрых истин бесценный завет:
Верность долгу, служенье Отчизне,
Достижение трудных побед.

Девяностый октябрь комсомола
Мы, наследники славных имен,
Защищая от вражьего слова,
Как святыню в ладонях несем.

Пусть отцов знаменитое время
Светит ярче небесных планет.
С юбилеем тебя, с днем рожденья,
Мой родной комсомольский билет!